доктор Прончик, вы ошиблись (с)
BILLY
THE KID
Молодой герой, и уже легенда. Ни один немец не может похвастаться такой же карьерой. Билл Каулитц, поп-кочевник, который метается между Берлином и Лос-Анджелесом. Это интервью про его жизнь и поиск смысла.
Спокойствие – именно это слово приходит мне первым на ум, когда я увидел Билла Каулитца в студии. Пока визажист делал ему макияж, острые коленки Билла в дырявых джинсах раскачивались туда-обратно. Джинсы были закатаны, поэтому можно было лицезреть его открытые лодыжки. Рядом, возле его ног, лежит бульдог бело-коричневого окраса. «Это Пумба. Он сегодня совершенно не хочет активничать», – говорит Билл с теплотой в голосе.
«Он у тебя уже давно?», – задал я ему вопрос и присел рядом с мини-парикмахерской. Я знаю, что Пумба – самый любимый пёс звезды. У него в Инстаграме можно увидеть множество фотографий, где он тискает Пумбу. Он даже снимал видео, когда у Пумбы было день рождения.
«Три года. Я забрал его, когда ему было всего лишь восемь недель. Он очень милый в своей манере. Бульдоги вообще очень любвеобильные собаки. Иногда он просто сидит рядом, смотрит на меня своими глубокими глазами. Его взгляд как будто бы обнимает меня».
читать дальшеС визажистом Билл обсуждает татуировки. Они делятся наблюдениями друг с другом, что татуировки со времени выцветают, особенно чёрные. Девушка показывает свой рисунок на руке – браслет с крестом, который оплетает всё запястье. Билл, в свою очередь, показывает ей свою «Свободу 89» с завихрениями. Татуировка посвящена его матери. Когда она была беременна близнецами, то стена всё ещё стояла (прим. пер.: Берлинская стена, которая разделяла Германию на Западную и Восточную). Билл закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Визажист колдует над его лицом с помощью тонального крема от Bobbi Brown.
«Тебе ещё нужно что-нибудь?», – спросила девушка у Билла, сбривая небольшую щетину.
Билл внимательно посмотрел на себя: «Нет, всё в порядке». Он поднялся и приблизился к зеркалу, слегка теребя волосы. Каждый волос лежит идеально.
В помещение заходит менеджер Билла и сразу же обращается к нему: «Ты завтракал?».
«Да, я поел».
«Если что, то там ещё есть еда». Он разворачивается к собаке и ставит миску с водой: «Пумба, тут для тебя кое-что очень вкусное – без калорий».
Пумба недовольно отворачивается.
Менеджер зачитывает Биллу интервью группы из какого-то журнала. Билл между тем печатает сообщение на телефоне двумя большими пальцами. Затем наступает время для фотосессии, для первого образа. Билл снимает свою обувь, оставаясь в коротких носках, стягивает джинсы, под которыми чёрные узкие боксеры. На его голом торсе сбоку огромная татуировка: «Wir hören nie auf zu schreien – wir kehren zum Ursprung zurück»
Стилист помогает ему надеть сапоги из змеиной кожи и разобраться со шнуровкой. Уже практически час дня. Мы опережаем наше расписание – должны были начать на час позже.
Фотосессия началась. Билл сконцентрирован, движения головы плавные и меняются лишь на сантиметры; он предлагает различные варианты мимики, двигается плавно и не дёргается. Фотограф в восторге: «Да, именно это мне и нужно! Я хочу сделать несколько близких снимков».
Они вместе рассматривают полученные кадры на мониторе.
«Свет хороший. Круто получилось».
«Роскошные снимки. Здорово, очень классно. Мне нравится».
«В такой манере и будем продолжать снимать».
Быстро подправить макияж, лаком для волос слегка растрепать волосы. Теперь собака присоединяется к Биллу, и они позируют вместе. Стоя, сидя, с разных сторон, посмотреть друг на друга, посмотреть по сторонам, поцеловать Биллу в шею. Готово.
«Да, моё сокровище, хороший мальчик».
Всё проходит довольно быстро. Последний кадр, где Билл лежит на столе, с поднятой вверх ногой. После этого, он решил поваляться на матрасе. Билл сосредоточен, спокоен, собран, но веселье его не покидает. «Давайте», – у него довольно скрученная и замысловатая поза. – «Иначе я сейчас всё испорчу».
Я приготовил себе чай и сел рядом с модельным агентом. Он рассказал мне, что работает в этой сфере уже на протяжении семи лет: «Но в какой-то момент я понимаю, что многое ещё впереди, не всё случилось, что должно было. Сейчас я сотрудничаю со знаменитостями».
«Как долго вы с Биллом работаете вместе?».
«Мы только начали сотрудничать. Но это уже неплохое начало. Высокая Мода. Мне интересно, как дела пойдут дальше».
Следующий образ: жёлтое пальто, фотограф делает снимки сзади. После этого у них перерыв – ланч для всей команды. Салат с лимонным соусом, карпаччо с цуккини и креветками-гриль (прим. пер.: карпаччо – блюда из тонко нарезанных кусочков мяса или рыбы), тыквенный гратин с халлуми (прим. пер.: халлуми – левантийский сыр, который изготавливается из смеси козьего молока и молока овец; гратин – любое сладкое или солёное блюда, запечённое в духовке до образования корочки), тушёная говядина с морковкой.
«Это полезно и вкусно», – рассказывает Билл и добавляет, что обычно он ест очень много пиццы. Затем оператор начинает снимать видео для Tokio Hotel TV – у группы есть свой канал на YouTube, который они ведут преимущественно на английском. «Я люблю фаст-фуд», – говорит Билл в камеру. – «В Италии он вкуснее всего. Я могу есть пиццу круглыми сутками. Но мне нравится, как мама готовит яйца с горчичным соусом – это немецкое и очень вкусное блюдо. Ещё мне нравятся любые блюда с сыром. В Америке всё это паршиво готовят. Они также не знают, что такое вкусный и правильный хлеб. Когда мои друзья находятся здесь, то они объедаются всевозможной выпечкой. А какой вкусный пирог из ревеня. М-м-м», – Билл улыбается, произнеся это немецкое слово, и продолжает кушать свой салат. Кстати, Билл пьёт чёрный кофе. Американо.
Разговор зашёл про Америку. Билл там живёт уже на протяжении семи лет: «Мы переехали туда с 14 чемоданами и жили на вилле со всей нашей семьёй, но я довольно быстро устал от этого. Мне нужен большой город и больше пространства, поэтому вы вернулись в Западный Голливуд. Я бы с радостью купил дом в Нью-Йорке, но мне всегда нужно брать во внимание мнение Тома, потому что он не любит перемены».
«Разве ты не можешь переехать туда один? А если там будет жить любовь всей твоей жизни?».
«Мы не можем представить каково это – жить раздельно. Если кто-то встречается с кем-то из нас, то он должен учитывать, что у него отношения будут сразу с двумя людьми. Им придётся любить нас обоих и одинаково. Самые первые отношения, которые у нас были там, в Лос-Анджелесе, не выдержали таких компромиссов, и оказались сплошным фарсом. В любом случае, такого рода отношения самые сложные и требуют много усилий».
«И всё же у вас есть личная жизнь…».
«Да, но Тому не нравится, когда я влюблён. Он говорит, что когда я одинок, то полностью концентрируюсь на деле и работаю лучше. Я всегда был весьма романтичной натурой: «Давай поедем в Индию, поженимся и будем просто наслаждаться!», – для меня ничего не стоит так сказать, если я влюблён». Том не разделяет точку зрения Билла, он более рациональный в этом плане.
Фотосессия продолжается. У Билла снова новый образ и снова он стоит перед камерой. Сейчас всё его внимание захватила мода. Билл с интересом осматривает широкие брюки, которые приготовлены специально для следующего образа. «Эти брюки специально для вечерних выходов. Мне нужны такие же в моём гардеробе», – говорит Билл своему стилисту. – «Спроси у них потом, где я могу их купить».
«Ты хранишь все свои сценические костюмы?».
«У меня огромный гардероб. Я могу рассказать всё даже про те вещи, которые носил всего лишь один раз. У меня никогда не было стилиста. Помните премию Echo в 2006 году? Я тогда надел футболку с черепом и куртку», – он повернулся к камере. – «Про эту куртку я могу рассказать абсолютно каждую историю, когда её надевал. Эта куртка была для меня всем. Моя первая любовь».
«Сколько у тебя пар обуви?».
«Пар обуви? Сотни? Я никогда не считал, если честно».
Оператор предлагает: «Можно будет снять эпизод, где ты разбираешь свой гардероб и рассказываешь что-то про свою одежду».
«Да, хорошая идея».
Билл одевается и поворачивается к фотографу. Пёс поднимается на свои лапы и следует за ним.
После того, как фотосессия закончилась, мы обосновались в гримёрной.
«Тебе нравится сниматься?».
«На сто процентов. Это страсть. Я получаю огромное удовольствие от этого. Как артист, я могу показывать себя в разных амплуа и пробовать каждый раз новые грани. На сцене или в фотосессиях. Мне нравится смотреть показы, посещать недели моды, разговаривать с дизайнерами».
«Тебе нравится твоё отражение в зеркале?».
«Я не такой уж и нарцисс, как многие думают. Я не рассматриваю свои снимки часами, думая при этом – “Эту фотографию надо отфотошопить. Мне она не нравится”. Я не придаю всему этому такое огромное значение, на самом деле. Каждый раз я стараюсь менять свой образ. Даже по утрам я не трачу безумное количество времени, рассматривая себя в зеркало, прежде чем выйти на улицу. Такое случается только по вечерам, и то не всегда».
«У тебя дома висят твои собственные портреты?».
«Нет. Я вообще считаю это дурным тоном, когда ты приходишь в гости к человеку, а у него свой портрет чуть ли не во всю стену на входе весит».
«Даже никаких постеров во весь рост?».
«Однажды мой ассистент прислал мне фотографию из журнала Vogue. Фотосессия в этом издании была моей самой заветной мечтой. Он подарил мне этот снимок на день рождения. Эллен фон Унверт также прислала мне фотографию в рамке, но я её так никуда и не повесил. Они обе находятся в студии в углу вместе с другими наградами и платиновыми и золотыми дисками. Всё это просто радует глаз, но повесить куда-то на видное место не хочется».
«Как выглядит твой идеальный день?».
«Ну, во-первых, он начинается с продолжительного завтрака с друзьями, с моим братом. С нашими собаками. Мы сидим на солнце в нашем доме в Лос-Анджелесе. Двери нараспашку, приятный воздух, тёплый бриз с океана. На фоне идёт сериал «Странные дела» или просто играет телеканал Netflix. На завтрак у нас обычно яйца и арбуз. Затем мы едем в какой-нибудь парк обязательно вместе с собаками. После прогулки у нас небольшой ланч в каком-нибудь милом местечко, а вечером мы уже собираемся на вечеринки, которые длятся до 6 утра. Я люблю посещать различные тусовки, мне очень нравится ночная жизнь в Берлине. Мои любимые клубы это Berghain и Kater Blau. А ещё я с удовольствием хожу на вечеринке в больших компаниях, примерно из пятнадцати человек, устраивая рейды по клубам – сперва в один, а потом в другой, далее в третий и так далее. Мои друзья все очень разные. В обычной жизни они бы никогда не пересеклись друг с другом, если бы не я. В такой сумасшедшей и намиксованной компании я провожу всю ночь, а потом отправляюсь спать до обеда следующего дня. А на следующее утро всё повторяется», – Билл смеётся.
«Что ты обычно пьёшь?».
«Как ни странно, но я предпочитаю виски с колой».
«А чистый?».
«Многие негодуют, потому что нельзя смешивать хороший виски с колой, но я могу пить этот коктейль без конца».
«А как обстоят дела в Лос-Анджелесе? Там всё закрывается в два часа ночи, а после 1:45 уже нигде нельзя купить алкоголь».
«Поэтому я люблю приезжать в Европу. Когда я говорю своим друзьям в Лос-Анджелесе, что здесь мы только в час ночи в клуб выдвигаемся, они думают, что я псих. А когда я им рассказываю, что мы спокойно можем взять и пить пиво в такси, при этом ещё и курить, – они считают, что здесь творится полная анархия. В Лос-Анджелесе меня не покидает ощущение, что там все выходят тусоваться только в восемь вечера и стараются быстрее напиться, потому что скоро всё закроется».
«Насколько я успел заметить, твоя жизнь не похожа на жизнь рок-звезды, правильно? Мне кажется, что ты довольно сосредоточенный человек…».
«Я впадаю из крайности в крайность, на самом деле. Я могу очень жёстко и экстремально отрываться – с похмельем и прочими прелестями на следующий день. Я люблю спускать себя с тормозов. Но когда я нахожусь под неким давлением, например, когда мы выпускали альбом и намечался тур, то я понимаю, что мне нужно поберечь себя и свой голос на ближайшее время. Вот здесь и проявляется моя вторая крайность – я начинаю пить свой полезный чай, вести здоровый образ жизни и не курить».
«Билл у нас хорошим мальчиком становится, значит?».
«Да, однажды я потерял голос, и у меня была незапланированная операция. То время для меня было сущим кошмаром. Нам пришлось отменить целый тур. С тех пор, этот страх – потеря голоса – преследует меня постоянно. Каждое шоу – цирковое представление. Ты должен постоянно работать на все сто процентов. Я перфекционист в этом плане, очень организованный и пунктуальный (прим. пер.: ой, ли?!). Американцы обычно говорят: «Типичный немец». А ещё у меня крайне высокие требования к людям, которые ходят на наши концерты. Я хочу стопроцентной отдачи. Я хочу, чтобы когда они вышли из зала, то сказали: «Это была лучшая ночь в моей жизни».
«Откуда ты черпаешь столько силы?».
«Я иногда тоже задаюсь этим же вопросом. Понятия не имею, если честно. Бывают моменты, когда я чувствую себя полностью раздавленным и истощённым. Но я знаю, что я могу взять себя в руки. Иногда когда я просыпаюсь утром, то думаю, что я ничего не хочу делать, я не могу ничего делать, я ужасно устал. Но у меня есть одна черта: я не могу разочаровывать людей. Это мой личный пунктик, который я стараюсь никогда не нарушать, и он же является моим стимулом. С остальным мы справляемся вместе. Мы с Томом. У нас очень тесная связь. Мы никогда не покидаем друг друга больше, чем на 24 часа. Мы поддерживаем друг друга. Если один падает, то второй будет тянуть его наверх».
«А что ещё важно? Какая-то особенная музыка? Например, ты закрываешь глаза и проговариваешь про себя какую-нибудь мантру?».
«Я не могу спокойно чем-то заниматься, мне нужно активное действие. Я не одиночка ни разу. Когда я нахожусь слишком долго наедине с собой, то в мою голову лезут самые глупые и неправильные мысли. Я предпочитаю быть с кем-то в лодке. Должен признать, что я чувствую себя, как рыба в воде, если нахожусь в стрессовой ситуации. У меня есть чёткий график, чёткие сроки, чёткая цель – я работаю. Просто прожить день – это не про меня. Если так происходит, то я чувствую себя очень не комфортно. В такие моменты, я задаюсь вопросом: “Что я делаю со своей жизнью?”».
«Как же твой сольный проект осуществился в таком случае?».
«Это была часть моего сердца. Я записал мини-альбом с пятью песнями, каждая из которых пропитана моей растоптанной любовью. В конце концов, моё сердце было разбито о землю. Эти чувства были настолько сильными, что мне просто нужно было об этом написать. Тем более мне помогал Том, так что я никогда не был один. Видео я записывал вместе с друзьями. Для этого проекта я не хотел никакого лейбла».
«Должен сказать, что это получилась такая несколько подпольная работа…».
«Да, мы сделали много фотографий и организовали выставки в галереях в Париже, Берлине и в Лос-Анджелесе. Для релиза каждой песни было запланировано нечто особенное: фото-книга, накидка-плащ с флешкой, дизайн которого я разрабатывал лично. Я хотел совместить самые важные для себя вещи вместе и сделать что-то уникальное».
«Через 10 лет ты до сих пор видишь себя в музыкальном бизнесе?».
«Да, конечно. Я не могу представить себя, не занимаясь этим. Конечно, я вижу себя также и в модной индустрии, например, открытие своей собственной линии одежды… или в кино. Будет интересно».
«Тогда Голливуд точно твоё место. Есть у тебя ещё какие-нибудь мечты?».
«Я бы с огромной радостью открыл свой собственный ночной клуб с европейским колоритом. Те, кто живут в ЛА, даже не представляют, что это такое. Поэтому я хотел бы капитально этим заняться: декорированием, управлением…».
«А живые выступления?».
«Да, конечно. Живая музыка это всегда очень здорово. В общем, такая вот мечта».
«Хорошо. На этой прекрасной перспективе, я думаю, можно закончить. Или мы что-то забыли обсудить? В чём смысл жизни?».
«Смысл жизнь? Я ищу его каждый прожитый день», – Билл наклоняется к Пумбе и ласково говорит: «А вот для тебя смысл жизни это хорошо поесть».
Перевод Бим специально для tokiohotel.ru
THE KID
Молодой герой, и уже легенда. Ни один немец не может похвастаться такой же карьерой. Билл Каулитц, поп-кочевник, который метается между Берлином и Лос-Анджелесом. Это интервью про его жизнь и поиск смысла.
Спокойствие – именно это слово приходит мне первым на ум, когда я увидел Билла Каулитца в студии. Пока визажист делал ему макияж, острые коленки Билла в дырявых джинсах раскачивались туда-обратно. Джинсы были закатаны, поэтому можно было лицезреть его открытые лодыжки. Рядом, возле его ног, лежит бульдог бело-коричневого окраса. «Это Пумба. Он сегодня совершенно не хочет активничать», – говорит Билл с теплотой в голосе.
«Он у тебя уже давно?», – задал я ему вопрос и присел рядом с мини-парикмахерской. Я знаю, что Пумба – самый любимый пёс звезды. У него в Инстаграме можно увидеть множество фотографий, где он тискает Пумбу. Он даже снимал видео, когда у Пумбы было день рождения.
«Три года. Я забрал его, когда ему было всего лишь восемь недель. Он очень милый в своей манере. Бульдоги вообще очень любвеобильные собаки. Иногда он просто сидит рядом, смотрит на меня своими глубокими глазами. Его взгляд как будто бы обнимает меня».
читать дальшеС визажистом Билл обсуждает татуировки. Они делятся наблюдениями друг с другом, что татуировки со времени выцветают, особенно чёрные. Девушка показывает свой рисунок на руке – браслет с крестом, который оплетает всё запястье. Билл, в свою очередь, показывает ей свою «Свободу 89» с завихрениями. Татуировка посвящена его матери. Когда она была беременна близнецами, то стена всё ещё стояла (прим. пер.: Берлинская стена, которая разделяла Германию на Западную и Восточную). Билл закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Визажист колдует над его лицом с помощью тонального крема от Bobbi Brown.
«Тебе ещё нужно что-нибудь?», – спросила девушка у Билла, сбривая небольшую щетину.
Билл внимательно посмотрел на себя: «Нет, всё в порядке». Он поднялся и приблизился к зеркалу, слегка теребя волосы. Каждый волос лежит идеально.
В помещение заходит менеджер Билла и сразу же обращается к нему: «Ты завтракал?».
«Да, я поел».
«Если что, то там ещё есть еда». Он разворачивается к собаке и ставит миску с водой: «Пумба, тут для тебя кое-что очень вкусное – без калорий».
Пумба недовольно отворачивается.
Менеджер зачитывает Биллу интервью группы из какого-то журнала. Билл между тем печатает сообщение на телефоне двумя большими пальцами. Затем наступает время для фотосессии, для первого образа. Билл снимает свою обувь, оставаясь в коротких носках, стягивает джинсы, под которыми чёрные узкие боксеры. На его голом торсе сбоку огромная татуировка: «Wir hören nie auf zu schreien – wir kehren zum Ursprung zurück»
Стилист помогает ему надеть сапоги из змеиной кожи и разобраться со шнуровкой. Уже практически час дня. Мы опережаем наше расписание – должны были начать на час позже.
Фотосессия началась. Билл сконцентрирован, движения головы плавные и меняются лишь на сантиметры; он предлагает различные варианты мимики, двигается плавно и не дёргается. Фотограф в восторге: «Да, именно это мне и нужно! Я хочу сделать несколько близких снимков».
Они вместе рассматривают полученные кадры на мониторе.
«Свет хороший. Круто получилось».
«Роскошные снимки. Здорово, очень классно. Мне нравится».
«В такой манере и будем продолжать снимать».
Быстро подправить макияж, лаком для волос слегка растрепать волосы. Теперь собака присоединяется к Биллу, и они позируют вместе. Стоя, сидя, с разных сторон, посмотреть друг на друга, посмотреть по сторонам, поцеловать Биллу в шею. Готово.
«Да, моё сокровище, хороший мальчик».
Всё проходит довольно быстро. Последний кадр, где Билл лежит на столе, с поднятой вверх ногой. После этого, он решил поваляться на матрасе. Билл сосредоточен, спокоен, собран, но веселье его не покидает. «Давайте», – у него довольно скрученная и замысловатая поза. – «Иначе я сейчас всё испорчу».
Я приготовил себе чай и сел рядом с модельным агентом. Он рассказал мне, что работает в этой сфере уже на протяжении семи лет: «Но в какой-то момент я понимаю, что многое ещё впереди, не всё случилось, что должно было. Сейчас я сотрудничаю со знаменитостями».
«Как долго вы с Биллом работаете вместе?».
«Мы только начали сотрудничать. Но это уже неплохое начало. Высокая Мода. Мне интересно, как дела пойдут дальше».
Следующий образ: жёлтое пальто, фотограф делает снимки сзади. После этого у них перерыв – ланч для всей команды. Салат с лимонным соусом, карпаччо с цуккини и креветками-гриль (прим. пер.: карпаччо – блюда из тонко нарезанных кусочков мяса или рыбы), тыквенный гратин с халлуми (прим. пер.: халлуми – левантийский сыр, который изготавливается из смеси козьего молока и молока овец; гратин – любое сладкое или солёное блюда, запечённое в духовке до образования корочки), тушёная говядина с морковкой.
«Это полезно и вкусно», – рассказывает Билл и добавляет, что обычно он ест очень много пиццы. Затем оператор начинает снимать видео для Tokio Hotel TV – у группы есть свой канал на YouTube, который они ведут преимущественно на английском. «Я люблю фаст-фуд», – говорит Билл в камеру. – «В Италии он вкуснее всего. Я могу есть пиццу круглыми сутками. Но мне нравится, как мама готовит яйца с горчичным соусом – это немецкое и очень вкусное блюдо. Ещё мне нравятся любые блюда с сыром. В Америке всё это паршиво готовят. Они также не знают, что такое вкусный и правильный хлеб. Когда мои друзья находятся здесь, то они объедаются всевозможной выпечкой. А какой вкусный пирог из ревеня. М-м-м», – Билл улыбается, произнеся это немецкое слово, и продолжает кушать свой салат. Кстати, Билл пьёт чёрный кофе. Американо.
Разговор зашёл про Америку. Билл там живёт уже на протяжении семи лет: «Мы переехали туда с 14 чемоданами и жили на вилле со всей нашей семьёй, но я довольно быстро устал от этого. Мне нужен большой город и больше пространства, поэтому вы вернулись в Западный Голливуд. Я бы с радостью купил дом в Нью-Йорке, но мне всегда нужно брать во внимание мнение Тома, потому что он не любит перемены».
«Разве ты не можешь переехать туда один? А если там будет жить любовь всей твоей жизни?».
«Мы не можем представить каково это – жить раздельно. Если кто-то встречается с кем-то из нас, то он должен учитывать, что у него отношения будут сразу с двумя людьми. Им придётся любить нас обоих и одинаково. Самые первые отношения, которые у нас были там, в Лос-Анджелесе, не выдержали таких компромиссов, и оказались сплошным фарсом. В любом случае, такого рода отношения самые сложные и требуют много усилий».
«И всё же у вас есть личная жизнь…».
«Да, но Тому не нравится, когда я влюблён. Он говорит, что когда я одинок, то полностью концентрируюсь на деле и работаю лучше. Я всегда был весьма романтичной натурой: «Давай поедем в Индию, поженимся и будем просто наслаждаться!», – для меня ничего не стоит так сказать, если я влюблён». Том не разделяет точку зрения Билла, он более рациональный в этом плане.
Фотосессия продолжается. У Билла снова новый образ и снова он стоит перед камерой. Сейчас всё его внимание захватила мода. Билл с интересом осматривает широкие брюки, которые приготовлены специально для следующего образа. «Эти брюки специально для вечерних выходов. Мне нужны такие же в моём гардеробе», – говорит Билл своему стилисту. – «Спроси у них потом, где я могу их купить».
«Ты хранишь все свои сценические костюмы?».
«У меня огромный гардероб. Я могу рассказать всё даже про те вещи, которые носил всего лишь один раз. У меня никогда не было стилиста. Помните премию Echo в 2006 году? Я тогда надел футболку с черепом и куртку», – он повернулся к камере. – «Про эту куртку я могу рассказать абсолютно каждую историю, когда её надевал. Эта куртка была для меня всем. Моя первая любовь».
«Сколько у тебя пар обуви?».
«Пар обуви? Сотни? Я никогда не считал, если честно».
Оператор предлагает: «Можно будет снять эпизод, где ты разбираешь свой гардероб и рассказываешь что-то про свою одежду».
«Да, хорошая идея».
Билл одевается и поворачивается к фотографу. Пёс поднимается на свои лапы и следует за ним.
После того, как фотосессия закончилась, мы обосновались в гримёрной.
«Тебе нравится сниматься?».
«На сто процентов. Это страсть. Я получаю огромное удовольствие от этого. Как артист, я могу показывать себя в разных амплуа и пробовать каждый раз новые грани. На сцене или в фотосессиях. Мне нравится смотреть показы, посещать недели моды, разговаривать с дизайнерами».
«Тебе нравится твоё отражение в зеркале?».
«Я не такой уж и нарцисс, как многие думают. Я не рассматриваю свои снимки часами, думая при этом – “Эту фотографию надо отфотошопить. Мне она не нравится”. Я не придаю всему этому такое огромное значение, на самом деле. Каждый раз я стараюсь менять свой образ. Даже по утрам я не трачу безумное количество времени, рассматривая себя в зеркало, прежде чем выйти на улицу. Такое случается только по вечерам, и то не всегда».
«У тебя дома висят твои собственные портреты?».
«Нет. Я вообще считаю это дурным тоном, когда ты приходишь в гости к человеку, а у него свой портрет чуть ли не во всю стену на входе весит».
«Даже никаких постеров во весь рост?».
«Однажды мой ассистент прислал мне фотографию из журнала Vogue. Фотосессия в этом издании была моей самой заветной мечтой. Он подарил мне этот снимок на день рождения. Эллен фон Унверт также прислала мне фотографию в рамке, но я её так никуда и не повесил. Они обе находятся в студии в углу вместе с другими наградами и платиновыми и золотыми дисками. Всё это просто радует глаз, но повесить куда-то на видное место не хочется».
«Как выглядит твой идеальный день?».
«Ну, во-первых, он начинается с продолжительного завтрака с друзьями, с моим братом. С нашими собаками. Мы сидим на солнце в нашем доме в Лос-Анджелесе. Двери нараспашку, приятный воздух, тёплый бриз с океана. На фоне идёт сериал «Странные дела» или просто играет телеканал Netflix. На завтрак у нас обычно яйца и арбуз. Затем мы едем в какой-нибудь парк обязательно вместе с собаками. После прогулки у нас небольшой ланч в каком-нибудь милом местечко, а вечером мы уже собираемся на вечеринки, которые длятся до 6 утра. Я люблю посещать различные тусовки, мне очень нравится ночная жизнь в Берлине. Мои любимые клубы это Berghain и Kater Blau. А ещё я с удовольствием хожу на вечеринке в больших компаниях, примерно из пятнадцати человек, устраивая рейды по клубам – сперва в один, а потом в другой, далее в третий и так далее. Мои друзья все очень разные. В обычной жизни они бы никогда не пересеклись друг с другом, если бы не я. В такой сумасшедшей и намиксованной компании я провожу всю ночь, а потом отправляюсь спать до обеда следующего дня. А на следующее утро всё повторяется», – Билл смеётся.
«Что ты обычно пьёшь?».
«Как ни странно, но я предпочитаю виски с колой».
«А чистый?».
«Многие негодуют, потому что нельзя смешивать хороший виски с колой, но я могу пить этот коктейль без конца».
«А как обстоят дела в Лос-Анджелесе? Там всё закрывается в два часа ночи, а после 1:45 уже нигде нельзя купить алкоголь».
«Поэтому я люблю приезжать в Европу. Когда я говорю своим друзьям в Лос-Анджелесе, что здесь мы только в час ночи в клуб выдвигаемся, они думают, что я псих. А когда я им рассказываю, что мы спокойно можем взять и пить пиво в такси, при этом ещё и курить, – они считают, что здесь творится полная анархия. В Лос-Анджелесе меня не покидает ощущение, что там все выходят тусоваться только в восемь вечера и стараются быстрее напиться, потому что скоро всё закроется».
«Насколько я успел заметить, твоя жизнь не похожа на жизнь рок-звезды, правильно? Мне кажется, что ты довольно сосредоточенный человек…».
«Я впадаю из крайности в крайность, на самом деле. Я могу очень жёстко и экстремально отрываться – с похмельем и прочими прелестями на следующий день. Я люблю спускать себя с тормозов. Но когда я нахожусь под неким давлением, например, когда мы выпускали альбом и намечался тур, то я понимаю, что мне нужно поберечь себя и свой голос на ближайшее время. Вот здесь и проявляется моя вторая крайность – я начинаю пить свой полезный чай, вести здоровый образ жизни и не курить».
«Билл у нас хорошим мальчиком становится, значит?».
«Да, однажды я потерял голос, и у меня была незапланированная операция. То время для меня было сущим кошмаром. Нам пришлось отменить целый тур. С тех пор, этот страх – потеря голоса – преследует меня постоянно. Каждое шоу – цирковое представление. Ты должен постоянно работать на все сто процентов. Я перфекционист в этом плане, очень организованный и пунктуальный (прим. пер.: ой, ли?!). Американцы обычно говорят: «Типичный немец». А ещё у меня крайне высокие требования к людям, которые ходят на наши концерты. Я хочу стопроцентной отдачи. Я хочу, чтобы когда они вышли из зала, то сказали: «Это была лучшая ночь в моей жизни».
«Откуда ты черпаешь столько силы?».
«Я иногда тоже задаюсь этим же вопросом. Понятия не имею, если честно. Бывают моменты, когда я чувствую себя полностью раздавленным и истощённым. Но я знаю, что я могу взять себя в руки. Иногда когда я просыпаюсь утром, то думаю, что я ничего не хочу делать, я не могу ничего делать, я ужасно устал. Но у меня есть одна черта: я не могу разочаровывать людей. Это мой личный пунктик, который я стараюсь никогда не нарушать, и он же является моим стимулом. С остальным мы справляемся вместе. Мы с Томом. У нас очень тесная связь. Мы никогда не покидаем друг друга больше, чем на 24 часа. Мы поддерживаем друг друга. Если один падает, то второй будет тянуть его наверх».
«А что ещё важно? Какая-то особенная музыка? Например, ты закрываешь глаза и проговариваешь про себя какую-нибудь мантру?».
«Я не могу спокойно чем-то заниматься, мне нужно активное действие. Я не одиночка ни разу. Когда я нахожусь слишком долго наедине с собой, то в мою голову лезут самые глупые и неправильные мысли. Я предпочитаю быть с кем-то в лодке. Должен признать, что я чувствую себя, как рыба в воде, если нахожусь в стрессовой ситуации. У меня есть чёткий график, чёткие сроки, чёткая цель – я работаю. Просто прожить день – это не про меня. Если так происходит, то я чувствую себя очень не комфортно. В такие моменты, я задаюсь вопросом: “Что я делаю со своей жизнью?”».
«Как же твой сольный проект осуществился в таком случае?».
«Это была часть моего сердца. Я записал мини-альбом с пятью песнями, каждая из которых пропитана моей растоптанной любовью. В конце концов, моё сердце было разбито о землю. Эти чувства были настолько сильными, что мне просто нужно было об этом написать. Тем более мне помогал Том, так что я никогда не был один. Видео я записывал вместе с друзьями. Для этого проекта я не хотел никакого лейбла».
«Должен сказать, что это получилась такая несколько подпольная работа…».
«Да, мы сделали много фотографий и организовали выставки в галереях в Париже, Берлине и в Лос-Анджелесе. Для релиза каждой песни было запланировано нечто особенное: фото-книга, накидка-плащ с флешкой, дизайн которого я разрабатывал лично. Я хотел совместить самые важные для себя вещи вместе и сделать что-то уникальное».
«Через 10 лет ты до сих пор видишь себя в музыкальном бизнесе?».
«Да, конечно. Я не могу представить себя, не занимаясь этим. Конечно, я вижу себя также и в модной индустрии, например, открытие своей собственной линии одежды… или в кино. Будет интересно».
«Тогда Голливуд точно твоё место. Есть у тебя ещё какие-нибудь мечты?».
«Я бы с огромной радостью открыл свой собственный ночной клуб с европейским колоритом. Те, кто живут в ЛА, даже не представляют, что это такое. Поэтому я хотел бы капитально этим заняться: декорированием, управлением…».
«А живые выступления?».
«Да, конечно. Живая музыка это всегда очень здорово. В общем, такая вот мечта».
«Хорошо. На этой прекрасной перспективе, я думаю, можно закончить. Или мы что-то забыли обсудить? В чём смысл жизни?».
«Смысл жизнь? Я ищу его каждый прожитый день», – Билл наклоняется к Пумбе и ласково говорит: «А вот для тебя смысл жизни это хорошо поесть».
Перевод Бим специально для tokiohotel.ru
@темы: press, 2017, Bill Kaulitz, interview